Сергей Лапицкий выучился на инженера-строителя, отслужил в армии, женился-развёлся, поработал на стройке и в продажах, а к тридцати годам всё бросил и уехал жить в лес. Сколько стоит построить дом, с какими сложностями сталкивается человек, привыкший к цивилизации, и ради чего он их преодолевает — в нашем материале.
Сергей отучился в университете и ушёл служить срочную. Отправили в ВДВ: учения, прыжки с парашютом, жизнь на полигоне. Половина роты подписала контракт, но Сергей выбрал мирную жизнь. Когда вернулся — нанялся на строительство Керченского моста.
— У меня образование инженера-строителя, но устроился я разнорабочим, — рассказывает он. — Три месяца поработал, меня прочили на должность мастера, но я вернулся домой, к бывшей жене. Решили всё начать заново, но долго не продержались. С расставанием отношения стали ещё хуже, чем были. Она уехала в Новосибирск, а я остался здесь.
После Сергей работал в строительстве и продажах, но чувствовал: всё не то. Тогда-то отец и предложил ему радикально изменить образ жизни.
У отца и его друзей было любимое озеро за Кедровкой, на которое каждый год ездили на рыбалку и отдых. Озеро появилось в середине прошлого века, когда горняки Кедровского разреза отвалом придавили речку, и она наполнила глубокие лога. Получились чистые озёра — холодные, с разнообразным береговым и донным рельефом. Есть и коряжник, и камни, и заливы, а по берегам — луга и лес.
— Отец с мужиками озеро любили, гоняли браконьеров с сетями и взрывчаткой, запускали рыбу годами, — рассказывает Сергей. — Он мне и предложил: давай оформим озеро, будем рыбу разводить и рыбаков принимать.
В России нельзя купить озеро, но можно взять в долгосрочную аренду за небольшую плату под ведение рыбного хозяйства на срок до 49 лет. Лапицкие так и поступили.
— Взять озеро в аренду может каждый, — улыбается Сергей. — Надо всего лишь два года регулярно ездить в Новосибирск. Именно там находится Верхне-Обское бассейновое водное управление Федерального агентства водных ресурсов. Нужно подготовить обоснование цели, видов и срока водопользования, пояснительные записки, план водохозяйственных мероприятий, графический план озера с отображением будущих объектов, и так далее, и тому подобное. Но кто хочет, тот сможет. Как говорил мой командир — крокодил назад не ходит…
Лапицкие оформили юрлицо, заказали садки и малька форели, начали строить понтон и дом. Быстро стало понятно, что редкими приездами дело вести не получится — надо переезжать и жить.
На арендованном участке лесного или водного фонда запрещено капитальное строительство, зато разрешены временные постройки. Если это деревянный дом, то конструктивно он не отличается от тех, что стоят в деревне. Главные отличия — юридические: в нём нельзя прописаться или, например, отдать под залог.
В 2019 году Лапицкие привезли к берегу сруб, накрыли крышу рубероидом. Поставили пол, дверь, два окна. Сергей взял из дома раскладушку и переехал жить в лес.
— Мы быстро поняли, что жить в Кедровке и приезжать сюда как на работу не получится, — объясняет он. — Только и успели металлические ворота около сруба поставить — а через два дня от них лишь дырки в растворе остались. Кто-то не поленился подогнать технику или внедорожник, выдернуть ворота и увезти. Менталитет у народа такой: бери что плохо лежит и тащи подальше, пока никто не видит. Так что переезд был вынужденным.
В новом доме не было ни тепла, ни воды, ни света. В окрестностях практически не было мобильной связи — только экстренные вызовы. Сергей мылся в озере и освещал дом фонариком. Питьевую воду ему привозили раз в неделю, а то и две.
— Я ещё и машину продал тогда. У меня была туристическая горелка, лодка, чтобы плавать по озеру, и всё. В остальном я зависел от снабжения родственниками, — рассказывает Сергей.
Первоначальный капитал всей затеи был минимальным, меньше миллиона рублей, не считая сруба, который у семьи уже был. Отец Сергея — строитель на пенсии, его скромные сбережения почти целиком ушли на отсыпку дороги, инструмент и стройматериалы. Выручали навыки: почти все работы Лапицкие выполняли самостоятельно.
— Привезли сруб зимой, свалили брёвна на землю, полгода он пролежал до весны. Приехали вчетвером с роднёй, выкопали фундамент, поставили опалубку, залили бетоном. Через три дня сложили брус, сверху бросили стропила из доски-сороковки, сверху обрешётку из доски потоньше, потом рубероид, — описывает первые шаги хозяин.
Примерная стоимость сруба — 200 000 рублей, фундамента — около 80 000.
Дом строили поэтапно почти два года. Дело не в лени, просто не было денег. По мере появления средств Сергей покупал в городе материалы и принимался за следующий этап работ.
Было понятно, что на зиму дом нужно утеплять. К ноябрю Сергей подшил изнутри утеплитель толщиной 150 мм и закрыл его вагонкой, которую предварительно сам отшлифовал и пропитал. На доски ушло около 50 000 рублей, и примерно столько же — на утеплитель, пропитку и лак.
Для отопления Сергей купил котёл воздушного отопления за 40 000 рублей. Затем перекрыл рубероид гибкой кровлей — материал обошёлся ему ещё в 30 000 рублей.
— Зимой поутру было холодно. Когда в городе было -35°С, у меня порой падало до -50, потому что здесь низина и вода рядом. Так что котёл очень выручал. Топился дровами, которые остались после вырубки под дорогу.
Чтобы пользоваться электроинструментом, Сергей привёз небольшой бензогенератор.
Последнее по времени улучшение — водяная скважина на участке. Вместе с геодезией установка обошлась хозяину примерно в 100 000 рублей, притом что траншею и ввод трубы в дом он сделал сам.
От дороги, которая ведёт из Кедровки в посёлок Солнечный, до заимки Сергея на берегу озера около пятисот метров по лесу. Просто так провести дорогу нельзя: получится незаконная рубка леса. Чтобы легально вырубить березняк и провести линию электропередачи, понадобилось оформить сервитут. Выемка грунта и несколько десятков грузовиков бутового камня для отсыпки дороги обошлись семье в 600 000 рублей.
А вот электричество на заимку провели бесплатно. Энергетики обязаны по заявке подключить любой объект к сетям, если он легально оформлен. И неважно, насколько он удалён от посёлка — вопрос только во времени. В данном случае процесс занял почти год, а строителям пришлось ставить столбы на участке в несколько километров.
— Договор с энергетиками у нас был подписан, но в течение лета они не ехали, пропустили все сроки, — рассказывает Сергей. — А мы купили много малька форели, которой на зиму нужна аэрация, иначе она не выживет. Уже приготовились потерять эти вложения, но к первому снегу электричество всё-таки провели — две бригады работали три недели.
При вложениях около миллиона Сергей за первое лето получил выручку в 12 000 рублей, что его, конечно, не слишком вдохновляло. Питался «дошираком», разбавляя гостинцами из дома и пойманной рыбой. Мылся, напомним, в озере. Практически не имел связи с миром, в котором как раз бушевала пандемия. Отпустил бороду, свёл знакомство с местными охотниками с одной стороны и с медведями — с другой.
— Генератор был непозволительной роскошью, этим топливом я заправлял лодочный мотор. Вообще минимизировал расходы, потому что заработка как такового не было, — разводит руками Сергей.
Бизнес-план Лапицких — рыбоводческий комплекс с продажей рыбы в магазины и оптовикам. Сергей отдаёт себе отчёт, что задачка непростая.
— У нас холодный регион, выращивание в два раза дольше. Белый амур в прошлом году в Москве стоил 170 рублей, а у нас — 360 рублей за килограмм. Кроме того, в Кузбассе единственном из сибирских регионов нет льгот на корм и рыбопосадочный материал. В соседних регионах возвращают 50% по этим позициям, у нас — нет. Конкурировать в таких условиях будет сложно, — огорчается Сергей.
Любое фермерство вообще дело небыстрое, а рыбоводчество — ещё и высокорисковое. Не все шаги оказались удачными.
— Мы решили попробовать несколько видов рыбы, взяли форели, бестера, сибирского осетра. С форелью в первый год получилось неплохо, так что на второй год купили 10 000 штук граммового малька. В принципе они жизнестойкие и должны были показать выживаемость в районе 70-80%. Но лето было аномально жарким, вода прогрелась до критических температур, случился большой падёж. Осталось чуть больше двух тысяч экземпляров. Но я не унываю, уже копаю пруд для карпов, купил ставной невод. Будем выдаивать икру у идущих на нерест маток, подращивать малька в пруду и выпускать в озеро, — рассказывает Сергей.
Хватало и сложностей другого рода.
— Ситуация первого года: водоём, на котором люди привыкли рыбачить бесплатно, ставить сети пачками, отдыхать, заваливать мусором. Я за год снял десять мешков сетей! Грубят редко, но метко. Я всегда представляюсь, документы показываю, объясняю по возможности вежливо, но народ всякий бывает. И бухие, и блатные, и всё знают лучше всех. Приходилось мне и Рыбнадзор вызывать, и охранное предприятие, — рассказывает Сергей.
По его словам, сети ставят в основном взрослые люди — для них это что-то вроде фетиша из детства. Молодое поколение рыбаков от этого отходит, им рыбалка интересна скорее как спорт.
— Была ситуация — приехал человек на машине за три миллиона, поставил с друзьями пять сетей. Я приплыл с камерой, спрашиваю: «Мужики, вы чего, голодные?». Так они бросили и лодку, и сети, и спешно уехали. Я потом узнал, почему: это был какой-то полицейский, видимо, испугался огласки и проблем на службе.
Сергей несколько раз рисковал жизнью, но обошлось.
— Я никогда не провоцировал конфликтов, но бывало, просто кидались с кулаками. Пришлось утихомирить газовым баллончиком. С браконьерами один раз даже до стрельбы дошло: стреляли в воздух, на мушку меня брали. В итоге всё равно моя взяла: моё здоровье в порядке, они уехали, я добился своего. Но ситуация была, конечно, не из приятных. После конфликтов всегда обращался в полицию, потому что они могут отправиться туда же, представить себя белыми и пушистыми, а меня обвинят в самоуправстве. А я с законом стараюсь ладить, — подчёркивает Сергей
А вот животных хозяин заимки не боится, хотя хищников в местных лесах достаточно.
— Мишки меня знают и стороной обходят. Их тут много, хотя зимой охотники одного прибрали. А как-то раз я летом поехал под Солнечный за грибами, и мишка вышел прямо на меня. Я и хлопал, и кричал — без толку. Так задом-задом пятился к машине и уехал с миром. Но вообще это большая редкость. Медведи — животные умные. Если он тебя раньше заметил, чем ты его — а это так почти в 100% случаев — он избежит контакта. Так что животные меня не пугают. Люди опаснее.
На второй и особенно третий год дела Лапицких пошли получше, особенно с организацией рыбалки. За пару лет водоём стал известен в кругах рыбаков, на трофейное поголовье местных карпов охотно едут высокоуровневые спортсмены, которые могут за один заезд приобрести услуг на 10 000 рублей и больше. В планах постройка бани для туристов. Но всё же мечта Сергея — полный рыбоводческий цикл от икры до икры.
— Да, рыбоводчество — это не золото и не криптовалюты, — пожимает плечами Сергей. — Без труда не вытащишь рыбку из пруда. Но так ведь в любом настоящем деле — только трудом, потом и нервами.
Сейчас в доме есть интернет с антенной-усилителем, видеонаблюдение, стиральная машина, холодильник и электроплита. К этой зиме Сергей купил старенький трактор, чтобы копать пруд и чистить дорогу.
Со стороны всё это предприятие выглядит не как бизнес-проект, а как некая жизненная траектория. Или жизненный выбор. По прибыли это точно не самый быстрый способ обернуть пару миллионов рублей, как ни посмотри. С этим согласен и хозяин заимки.
— Если кто-то захочет заняться, советую хорошо подумать. Даже с серьёзным стартовым капиталом. Ведь цены на стройматериалы выросли вдвое. Посчитать дорогу, материалы, установку замкнутого водоснабжения. Если у человека есть десять миллионов и достаточно свободного времени, можно попробовать. Хотя если они есть, то зачем ему ещё и рыбное хозяйство? Пусть поставит майнинг-ферму или что-то в этом роде. А здесь история не про быстрые деньги. Здесь про уютный дом, про стриженые берега, про баню с горячей купелью, которую я обязательно построю. Когда зимой сидишь в кипятке на веранде, а на голове сосульки замерзают. Эти лес и озеро — не просто бизнес, это мой дом, – подчёркивает Сергей Лапицкий.
Итого на обустройство ушло:
Всего 1 670 000 рублей. Хоть список и не полон (было ещё оформление аренды в Новосибирске, аэрация, мальки других видов и другие расходы), примерная сумма всё равно ниже, чем средняя цена обычной двухкомнатной квартиры в городской многоэтажке.
Конечно, важно учитывать, что стройматериалы и техника с тех пор резко подорожали. Такой переезд – история индвидуальная, в другом месте и в другое время обстоятельства могут существенно отличаться. И, конечно, для переезда нужен специфический набор качеств и навыков: не каждый всё выдержит и будет счастлив. Но кто-то будет наверняка.
Фото: Александр Сарыгин / A42.RU
ВКонтакте Twitter Одноклассники